© Фото Tony Fischer (CC BY 2.0)

13.02.2015, 14:25 Статьи

Государство на измене: как применяется 275 статья УК

Резиновая измена

Формулировки, сделавшие возможным уголовное дело против многодетной матери за звонок в посольство Украины, были заложены в 2012 году, когда Госдума приняла поправки в закон о госизмене. Проблема новой редакции статьи 275 УК — в крайней размытости формулировок и, соответственно, «резиновости»: при желании в госизмене можно обвинить почти любого человека, контактировавшего с иностранцем. «Закон может лежать себе спокойно, пока все про него не забудут, а в нужный момент быть использован точечно так, как это нужно государству», — предупреждала еще в 2012 году нынешний омбудсмен Элла Памфилова.

Действующая формулировка статьи 275 УК была принята 12 ноября 2012 года. В отличии от предыдущих поправок 2003 и 2009 годов, когда только расширялись виды наказания за измену, в 2012 году статья была изменена по существу.

В версии до 2012 года государственная измена определялась так:

Шпионаж, выдача государственной тайны либо иное оказание помощи иностранному государству, иностранной организации или их представителям в проведении враждебной деятельности в ущерб внешней безопасности Российской Федерации.

После поправок 2012 года определение измены значительно расширилось:

Шпионаж, выдача иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям сведений, составляющих государственную тайну, доверенную лицу или ставшую известной ему по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, либо оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи иностранному государству, международной либо иностранной организации или их представителям в деятельности, направленной против безопасности Российской Федерации.

По данным Судебного департамента Верховного суда

В обновленном виде закон дает возможность квалифицировать как госизмену чуть ли не любой контакт с иностранцами, считает юрист Сергей Давидис, координатор Союза солидарности с политзаключенными. Он также отмечает, что самое важное изменение — в том, что если раньше обвинить в разглашении секретных сведений можно было только человека, имеющего к ним допуск, то теперь — и тех, кто не имеет, и, соответственно, не может оценить, является ли та или иная информация гостайной.

Политический контекст

По словам Давидиса, Светлана Давыдова — первая жертва расплывчатости нового законодательства об измене. В ее деле есть справка Генштаба о разглашении гостайны, но при этом Давыдова — пока единственная из ставших известными обвиняемых по ст. 275 УК, в принципе никогда не имевшая допуск ни к какой информации, которая может являться гостайной.

По данным Судебного департамента Верховного суда

В экспертной и юридической среде распространено мнение, что дело Давыдовой нужно для запугивания общества и для создания правоприменительной практики по новой редакции ст.275 УК. «Они выбрали самое слабое звено — многодетную кормящую мать; на человека легче надавить, легче склонить к признанию несовершенного преступления и создать практику», — считает адвокат Давыдовой Иван Павлов. «История Светланы Давыдовой, которую мы все здесь защищали, и история Евгения Петрина, про которого все прекрасно написано в ленте у Ольга Романова, с точки зрения КГБ — части одного проекта. Он называется „легализация репрессий“. Идея в том, чтобы приучить общество к посадкам „за измену“», написал у себя в Facebook’е политолог Кирилл Рогов.

«Принятие новой формулировки госизмены происходило в общей логике закручивания гаек. В комитете по безопасности была бурная дискуссия. Геннадий Гудков тогда ещё был депутатом, он выступил против. 14 сентября его лишили мандата, и законопроект вынесли на пленарку», — рассказывает депутат Госдумы Дмитрий Гудков. Знаменитый скандал с фильмом «Анатомия протеста-2», вылившийся в истерику о «финансировании Грузией российской оппозиции», случился за месяц до принятия новой формулировки «государственной измены» — в октябре 2012 года. В первом чтении новая редакция «государственной измены» была рассмотрена за две недели до демонстрации «Анатомии протеста-2» по НТВ. Про арестованного по следам этих фильмов оппозиционера Сергея Удальцова затем ходили слухи, что его могут обвинить как раз в госизмене.

По данным Судебного департамента Верховного суда

Но в действительности закон о госизмене стал приобретать политический контекст еще до поправок 2012 года. Сергей Давидис отмечает, что к явно неправомерным случаям применения 275 статьи за все девяностые можно отнести лишь дела Александра Никитина и Григория Пасько.

С приходом Владимира Путина к власти таких дел становится больше. В прошлом десятилетии Союз солидарности с политзаключенными признал политзэками девять ученых. Все эти дела для правозащитников объеденины попытками представить научную или научно-производственную деятельность как антигосударственную. Впрочем, из девяти только четырех осудили за госизмену. К пятерым применяли статью «незаконный экспорт технологий» (189 УК) и ряд экономических статей.

Собственно за измену были осуждены Игорь Сутягин, занимашийся вопросами разоружения — в 2004 году он получил 15 лет, в 2010 году помилован Дмитрием Медведевым. В 2004 году 14 лет получил Валентин Данилов, работавший с космическими технологиями — через год Верховный суд сократил ему срок до 13 лет, а в 2012 году его отпустили по УДО. В 2012 году (еще до изменения формулировки 275 ст. УК) были осуждены Святослав Бобышев и Евгений Афанасьев, работавшие с военными технологиями, получили 12 и 12,6 лет соответственно.

Советская практика

Российская шпиономания — родом из прошлого. В советском законодательстве статья о государственной измене была сформулирована широко и применялась, в том числе, для борьбы с диссидентами.

С 1934 по 1960 годы измена описывалась статьей 58-1а Особенной части Уголовного кодекса РСФСР:

Измена Родине, то есть действия, совершённые гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелёт за границу, караются высшей мерой уголовного наказания — расстрелом с конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишением свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества.

В Уголовном кодексе РСФСР от 1960 года «измену Родине» выделили в отдельную 64 статью. Формулировки и ответственность остались практически такими же:

Измена Родине, то есть деяние, умышленно совершённое гражданином СССР в ущерб суверенитету, территориальной неприкосновенности или государственной безопасности и обороноспособности СССР: переход на сторону врага, шпионаж, выдача государственной или военной тайны иностранному государству, бегство за границу или отказ возвратиться из-за границы в СССР, оказание иностранному государству помощи в проведении враждебной деятельности против СССР, а равно заговор с целью захвата власти, — наказывается лишением свободы на срок от десяти до пятнадцати лет с конфискацией имущества и со ссылкой на срок от двух до пяти лет или без ссылки или смертной казнью с конфискацией имущества.

Историк Алексей Макаров, сотрудник архива Международного Мемориала, рассказал ОВД-Инфо, что основное различие в применении статьи об измене при Иосифе Сталине и других советских вождях — в количестве случаев: при Сталине это была массовая практика, после него — отдельные дела.

Обычно эта статья применялась к военнослужащим из находящихся за границей частей, если они пытались бежать. Гражданских же судили за незаконный переход границы. Также «изменниками» становились гражданские служащие, желавшие остаться за границей в ходе иностранной командировки (например, если потом они возвращались в СССР по семейным обстоятельствам). Материалы советских уголовных дел о шпионаже до сих пор недоступны, так что сложно судить, насколько справедливы были суды — таких дел было около десятка в год.

Статья об измене была удобна для борьбы с инакомыслящими тем, что, в отличие от «антисоветской агитации», предусматривала смертную казнь — ей, например, угрожали в ходе «дела Якира-Красина».

Известный случай обвинения в «измене» — дело против Анатолия Щаранского, передавшего на запад списки «отказников» — людей, которым отказали в выезде из СССР — с указанием их мест работы. Так как отказывали в том числе по принципу владения гостайной, список потенциально мог позволить составить список предприятий с засекреченными производствами. Щаранский получил 15 лет.

В деле Всероссийского социал-христианского союза освобождения народа «измена» фигурировала потому, что было изъято оружие, а одна из «разновидностей измены» — попытка свержения власти.

Уже в 80-х годах за измену был осужден Валерий Смирнов, так как работал за рубежом, остался в Норвегии и рассказал, как СССР, через подставные коммерческие фирмы получает запрещенные к ввозу технологии. Его осудили, когда он вернулся к семье.

Статистика против шпиономании?

Арест Светланы Давыдовой сразу привлек внимание к ряду других дел по госизмене. В СМИ появилась информация о делах по 275 статье против члена экипажа танкера Черноморского флома «Койда» Сергея Минакова, некоего неизвестного Геннадия Кравцова, бывшего научного сотрудника Российского федерального ядерного центра, пенсионера Владимира Голубева и то ли сотрудника ФСБ, то ли духовного лица РПЦ, то ли сумасшедшего Евгения Петрина.

Активисты и аналитики начали говорить о подготовке массовых посадок за «госизмену» — т. е. о начале нового витка политических репрессий.

Но бывший депутат Госдумы, а сейчас президент Всероссийской ассоциации приватизируемых и частных предприятий Григорий Томчин высказал другую версию возникновения дела Давыдой, которая описывает «внутриведомственный идиотизм»:

->

Так или иначе, статистика применения различных «шпионских» статей Уголовного кодекса — 275 (государственная измена), 276 (шпионаж) и 283 (разглашение гостайны) УК — показывает, что пока речь может идти скорее о медийной шпиономании, а не о реальных репрессиях: ежегодно суды рассматривают лишь десятки или даже единицы подобных дел.

По данным Судебного департамента Верховного суда

При этом ставшая скандально известной ст. 275 УК, на данный момент, на практике применяется совсем не так жестко, как-то планировал законодатель. Из трех рассматриваемых статей это единственная, по которой суды регулярно назначают наказание ниже низшего предела (то есть меньше 12 лет лишения свободы).

По данным Судебного департамента Верховного суда

Впрочем, некоторое нарастание государственной шпиономании проявляется в применении более мягкой статьи 283 УК — о разглашении гостайны. С 2009 по 2013 год суды рассмотрели 73 таких дела, в первой половине 2014 года — 9. За пять лет дел по этой статье стало втрое больше (21 в 2013 году при 7 в 2009). Речь идет преимущественно о первой части статьи: по второй («то же деяние, повлекшее по неосторожности тяжкие последствия») было всего два дела в 2009 году, с тех пор она не применялась.

За пять с половиной лет было вынесено 5 оправдательных решений (по одному ежегодно с 2009 по 2012, потом не было), еще два были прекращены: в 2014 году — по амнистии, в 2011 году — «по другим основаниям». Таким образом, 93% обвиняемых были признаны виновными.

Чаще всего (50–70%) суды приговаривали осужденных к условному лишению свободы, в 18% случаев выписывались штрафы до 500 тысяч рублей.

По данным Судебного департамента Верховного суда

Если суд все же приговаривает осужденного к реальному лишению свободы, то, как правило, на срок от одного до трех лет. Судебные данные показывают, что в 2014 году возросла и доля реальных сроков, и сам размер сроков.

По данным Судебного департамента Верховного суда

Рост количества шпионских дел может продолжится. За пять лет с 2009 по 2013 год российские суды рассмотрели всего 25 дел о госизмене (по 4–6 в год), а только за первые 6 месяцев 2014 года было рассмотено еще 6 дел. Пока «утешительная» статистика существуют только по делам, заведенным еще в рамках предыдущей, совсем не такой резиновой, версии ст.275 УК, и если по новым делам о госизмене, в том числе по делу Давыдовой, сложится удачная для органов правоприменительная практика, шпиономания может перерасти в репрессии.

Впрочем, в российском Уголовном кодексе есть еще пара десятков статей, по которым уже сложилась практика и применение которых в политических целях вызывает совсем не такой общественный резонанс, и новых политически мотивированных уголовных дел стоит ожидать совсем на других фронтах.

->->->-->