Как избитые казаками демонстранты добиваются возбуждения уголовных дел

Несколько агрессоров действительно были или даже являются сейчас членами казачьих обществ. Однако многие из них оказались «ряжеными», не имеющими никакого отношения к этническим казакам. Некоторых опознали уже на следующий день после акции. В телеграме появился канал «База данных | bewareofthem.org», в течение нескольких дней публиковавший имена, фамилии, фотографии, подробные биографии «казаков» и ссылки на их аккаунты в соцсетях.

6 мая издание The Bell выяснило, что действия казаков на Пушкинской площади, судя по всему, спонсировало правительство Москвы. В разгоне акции участвовали представители Центрального казачьего войска, получившего три контракта на 15,9 млн рублей от департамента национальной политики и межрегиональных связей правительства Москвы. Согласно документам, деньги были выделены на «обучение и закрепление необходимых знаний и прикладных навыков при осуществлении деятельности по охране общественного порядка, обеспечению безопасности при проведении публичных и массовых мероприятий на территории города Москвы».

Позднее блогер Василий Ящиков рассказал Business FM, что казачество провело внутреннее расследование и наказало тех, кто был слишком агрессивен на Пушкинской площади — их выпороли нагайками другие казаки.

Александр Иванов

5 мая я специально пришел на акцию со своими друзьями, казаки там уже были в тот момент. Я потом узнал у других людей, что они появились на площади еще до начала акции. Сложно сказать, сколько их было, но не меньше пятнадцати человек. Пытались затеять какие-то конфликты, дебаты, что-то выкрикивали. Говорили какие-то стандартные фразы про агентов Госдепа, Вашингтон и всё в таком духе.

Потом начали толкаться. Понятно было, что они провоцируют — желающих потолкаться с ними было мало, в основном все люди интеллигентные. Но нашлись какие-то молодые ребята лет 20–25, которые были жестче. Они просто спрашивали у казаков: «А что вы тут делаете, зачем вы пришли?» И начался уже конфликт, какие-то рукопашные схватки. Те достали нагайки, стали свистеть.

Случай со мной произошел уже после акции. Полицейские и ОМОН всё оцепили, мы с моими товарищами прошли на бульвар и там просто стояли мирно беседовали, обсуждали всё, что видели. И тут мимо нас проходят эти казаки. Шли практически как военные, не в ногу, конечно, но строем. Человек 10–12 их было.

Я решил их сфотографировать. Не по-наглому, я думал, что они вообще не заметят. Но они остановились, спросили: «А че ты фотографируешь?» Я ответил, что просто снимаю и всё. И тут сразу удар по руке, телефон у меня выпал. Я его поднял, говорю: «Вы что делаете? Продолжаете заниматься тем, что делали на площади? Вы вообще откуда приехали?» Я немного из себя вышел, но все-таки говорил в интеллигентных выражениях, без грубости. Один отделился от них, схватил меня за волосы и ударил лбом по носу. Моментально искры из глаз, кровь во все стороны. Много крови пошло. А казаки исчезли в течение нескольких секунд.

Мне вызвали скорую, отвезли в больницу, сделали там рентген. Уже после того, как мы подали заявление, меня отправили на медэкспертизу и диагностировали перелом кости носа.

Я в тот же вечер узнал, что это был за казак. Сначала чисто визуально его опознал на фотографиях и видео. У него на футболке был ангел с красными крыльями, так что его легко было узнать. А потом какие-то доброжелатели написали мне, кто это. И тогда я узнал его имя, фамилию, отчество и даже год рождения.

Это Дмитрий Зайцев. Он живет в Ярославле, был членом местного казачьего общества. Мы отыскали его сразу в соцсетях, нашли кучу фотографий. Мне в личку писали много незнакомых ярославцев, выражали сочувствие. Некоторые из них говорили, что знают Зайцева и что в Ярославле у него плохая репутация. Даже депутат местной думы писал мне, что это известная у них личность и что это в его стиле. Была и угроза одна: таких, как я, надо душить или что-то в этом роде. Потом уже я узнал, что всю эту «акцию» с избиением демонстрантов проводило Центральное казачьего общество, вроде бы финансируемое из московского бюджета.

То ли на следующий день, то ли через день я пошел на Петровку, 38 (Главное управление МВД — ОВД-Инфо), подал заявление. Потом всё передали в Следственное управление по Центральному округу. Туда я ходил уже с представителем «Общественного вердикта».

В возбуждении дела два раза точно отказали, может, и больше. Там уже юристы на автопилоте этим занимаются, меня почти не привлекают, так что я не знаю. Сами казаки вывернули всё так, будто на меня действительно напал человек в казачьей шапке, но они его не знают. Описали мужчину, похожего внешне на Зайцева, но сказали, что это не он, а просто вот мужик откуда-то выскочил и бедного Александра Иванова ударил. Видимо, побоялись, что там камеры где-то были.

Я на 95% был уверен, что дело не будут возбуждать. Но у меня такой характер — я считаю, что это нужно делать. Еще после акции я сразу понял, что будет большой резонанс с этими казаками, захотел и свою лепту внести. Такие вещи нельзя ведь скрывать. Со мной потом связывались иностранные журналисты, на Deutsche Welle вышел небольшой сюжетик с моим интервью. А эти казаки, которых опознали, они же все поудаляли свои аккаунты, легли на дно. Видимо, какое-то неудобство в жизни у них все-таки появилось.

У меня есть силы заниматься этим делом дальше, останавливаться не хотелось. Если «Общественный вердикт» захочет меня дальше вести — я буду рад.

Комментарий адвоката «Общественного вердикта» Светланы Тореевой: Дознание три раза отказало в возбуждении дела, юристам не дали ознакомиться с полными материалами проверки. Отказ объяснили тем, что действия нападавшего не подходят под статью о хулиганстве — якобы это просто конфликт, возникший на почве личной неприязни. По их мнению, это причинение легкого вреда здоровью (ч. 1 ст. 115 УК), а значит это дело частного обвинения и нужно обращаться в суд самостоятельно, а не решать вопрос через полицию.

С осени 2018 года Таганский районный суд рассматривает жалобу на бездействие дознавателя, но постоянно откладывает заседание. О последнем отказе в возбуждении дела мы вообще узнали только из документов, которые дознаватель предоставил в рамках подготовки к суду. Жалобу на отказ подали, но ее еще не рассмотрели.

Андрей

Я знал, что на Пушкинской площади будет акция, но на самом деле я просто гулял. Был выходной день, я на пенсии — часто так делаю. Когда подошел к митингу, мне стало интересно. Увидел этих казаков, они уже очень агрессивно себя вели, и спросил: «Вы что делаете?» Они мне в ответ: «А ты кто?» Я говорю: «Житель города». И сразу удар.

Били как минимум трое человек, целенаправленно в голову. Я быстро потерял сознание. Когда пришел в себя, парень, который рядом стоял, сразу спросил: «У меня есть всё на видео, нужно вам? Будете писать заявление?» Я сказал, что буду. Подошел сначала к сотруднику полиции, такой диалог был:

— Меня избил человек в казачьей форме, что мне делать? Помогите мне.

— У нас презумпция невиновности, вы сначала докажите, что вас избили.

— Да как мне доказать, если вот я стою избитый.

— Разбираться будем уже после того, как напишете заявление.

Я пошел в Тверской отдел, написал заявление. Потом поехал в больницу: у меня губа наделась на зуб, то есть рассечение было и большая шишка над бровью. Мне проверили голову, сделали снимок, два часа я у них провел. Еще ребра болели, врач предложил и их проверить, но я понял, что слишком устал.

В тот же день позвонили из отдела, пришлось несколько раз объяснять, что меня избили не полицейские, а именно люди в казачьей форме. Никакого ответа не приходило, и я обратился к «Общественному вердикту». К тому моменту я уже нашел видео и фото нападения. Узнал, кто были эти люди. Один — Сергей Клочков, атаман Жуковского хуторского казачьего общества. Второй — Анатолий Яковлев. Он из Литвы, на Донбассе был. Бывший тренер по рукопашному бою.

Мне тогда казалось, что теперь-то их точно привлекут. Я же сам всю работу сделал, нашел их данные. Спрашивал даже у полицейских, что еще я могу сделать. Но на заявление так и не отвечали. Это потом уже я узнал, что казаки эти как-то связаны с московской мэрией, и всё понял. Я, конечно, доверюсь адвокату, но сам не особо верю в какой-то успех.

Комментарий адвоката «Общественного вердикта» Светланы Тореевой: Результаты проверки нам неизвестны до сих пор. Известно, что проверку ведет дознание и что один раз уже отказали в возбуждении уголовного дела, но потом прокуратура отменила это постановление. Адвокат даже не знает причин отказа — с материалами дела и результатами проверок просто не знакомят. В сентябре 2018 года подали жалобу на бездействие прокуратуры, затем жалобу на отказ в возбуждении уголовного дела дознанием. Ни одну из них так и не рассмотрели.

Алексей М.

Пришел я в тот день на Пушку именно на митинг. Казаков там было уже человек 15, плюс-минус пять. Я не наблюдал какой-то определенной завязки драки, просто эти ряженые клоуны, как по команде, выстроились в ряд и пошли вперед, толкая и избивая людей перед собой. Видел, как кто-то пытался ударить их в ответ, но это были единичные случаи. Лично я, не зная, причастны они или непричастны к социальной группе siloviki, остерегся махать руками или ногами в их сторону. Зато с их стороны прилетело пару раз кулаком в плечо и нагайкой по бедру.

Не помню, были ли рядом сотрудники полиции. Если и были, то стояли в стороне и ничего не предпринимали. Видел только, как они из толпы вытащили казака и еще какого-то парнишу. Первого отправили назад, а второго ждал автозак.

Драка лично для меня закончилась тем, что я спустился по лестнице вниз и свернул к Страстному бульвару, а казаки стадом ушли куда-то дальше. В тот день меня, мою подругу и плакат, с которым мы пришли на митинг, задержали уже под самый конец — до входа в метро, к которому мы шли, оставались десятки метров. Потом была мини-экскурсия по центру Москвы в автозаке и около шести часов в отделе полиции.

На следующий день я сходил в травму недалеко от дома, получил справку и вместе с «Зоной права» составил заявление, которые мы подали в Главное следственное управление Следственного комитета по Москве. Если я скажу, что ждал хоть какого-то хоть наказания для избивших меня людей, я совру. Просто потому, что уж слишком слаженно работали вместе менты и казаки.

Единственный ответ мне пришел по почте — уведомили, что обращение получено и передано в соответствующий отдел для рассмотрения. Больше ничего. Ни звонков, ни смс, ни писем, ни гостей. Также подали еще одно заявление о нарушении сроков ответа на обращение, но на него так и не ответили. Сейчас жду дальнейшего движения, потом буду искать что-то уже за пределами этой страны. Возможно, пойду в ЕСПЧ. В Конституции же написано, что я могу обратиться к межгосударственным органам, если внутригосударственные мне не помогли.

Комментарий адвоката «Зоны права» Дмитрия Джулая:

В конце мая заявление Алексея передали в следственный отдел по Тверскому району, ответа по нему не было. В июле Алексей лично пришел в отдел и подал повторное заявление с просьбой уведомить его о принятом решении. В августе потерпевшему по почте пришло уведомление, датированное 14 июня. Согласно этому документу, в заявлении Алексея нет достаточных данных о совершении преступления, которое мог бы расследовать СК, поэтому заявление передали МВД. Хотя потерпевший в заявлении указывал, что сотрудники полиции бездействовали и не пресекли преступление, то есть совершили противоправные действия.

В сентябре я направил в Тверской районный суд жалобу на бездействие руководителя следственного отдела по Тверскому району. Судья так и не рассмотрел ее. Тогда я подал жалобу председателю суда, на нее тоже не ответили. В ноябре подал жалобу в Квалификационную коллегию судей Москвы с жалобой на бездействие судьи — ответа нет.

Само собой, всё это затевалось исключительно для того, чтобы пройти все инстанции в наших судах и выйти на ЕСПЧ. Мы прекрасно понимаем, что по такой категории дел в России невозможно добиться справедливости.