Лауреат World Press Photo Данила Ткаченко готовил антивоенную акцию на День Победы, однако ее сорвали силовики. Позже они задержали друга Ткаченко Григория Мумрикова, посчитав его соучастником. Ткаченко утверждает, что готовил акцию один. Художник уехал из России, а Мумрикову теперь грозит пять лет лишения свободы.
По замыслу художника Данилы Ткаченко, 9 мая 2022 года над парадом Победы в Москве должен был подняться желто-синий дым.
Для этого Ткаченко арендует квартиру на Тверской, 4, закупает различное оборудование, устанавливает на балконе квартиры кондиционеры и закладывает в них дымовые шашки. Все должно сработать дистанционно, а сам художник уезжает из России заранее.
«9 Мая — важный праздник. Сегодня он совершенно несправедливо апроприирован российской властью. Они транслируют милитаризм и агрессию. Я хотел сказать этому „нет“ и поддержать Украину», — объяснял Ткаченко смысл акции позднее в интервью «Медузе».
13 мая он публикует обработанную в Photoshop фотографию, которая демонстрирует, как могла бы выглядеть акция.
Однако в назначенный день ничего не срабатывает: в квартиру проникают представители правоохранительных органов. Позже сотрудники спецслужб передадут уже уехавшему акционисту, что следить за ним начали сразу после покупки управляющихся дистанционно GSM-розеток. По словам силовиков, продавцы подобных товаров обязаны сообщать о покупателях ФСБ. Почему при этом художнику дали уехать, остается неясным.
9 мая против неустановленного лица возбуждают уголовное дело по статье о покушении на хулиганство, совершенное группой лиц по мотивам идеологической ненависти (ч. 2 ст. 213 УК с применением ч. 3 ст. 30 УК). Максимальное наказание по второй части статьи о хулиганстве — семь лет лишения свободы, хотя при покушении суд не может назначить наказание больше трех четвертых от максимального. Позднее Ткаченко становится сначала подозреваемым, а потом и обвиняемым по этому делу.
«Ткаченко <…> совершил покушение на хулиганство <…> грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное по мотивам политической, идеологической ненависти, группой лиц по предварительному сговору, с применением предметов, использованных в качестве оружия <…> Вступил в предварительный сговор с Мумриковым <…> в точно неустановленное время <…> приискали пиротехнические устройства дымовой фонтан Smoking Pot Blue, а также арендовали жилое помещение <…> создав условия для совершения умышленного преступления на территории, прилегающей к территории празднования 77-й годовщины Победы в Великой Отечественной войне, а также к проведению акции „Бессмертный полк“. Далее, реализуя задуманное <…> намеревались выразить явное неуважение к обществу, публично продемонстрировать пренебрежение к принятыми обществом правовыми и нравственными нормами, из хулиганских побуждений, с целью устрашения, а также визуального и психического воздействия на лиц, участвующих в праздновании <…> устройства не сработали согласно своим техническим характеристикам, задуманного негативного эффекта на граждан не произвели», — говорится в постановлении о привлечении Ткаченко в качестве обвиняемого от 2 июня.
В квартирах у матери Ткаченко, его девушки и ее родителей проходят обыски, как и в квартирах, где художник жил и был зарегистрирован. В последних двух выламывают двери. Изымают носители информации: флешки и компьютеры. Как рассказывает Ткаченко, полиция угрожает матери, что если он не вернется в Россию, ее посадят.
«Где твой друг-акционист?!»
Ночью 10 мая друг Ткаченко Григорий Мумриков возвращается со своими друзьями Даниилом Зинченко и его женой Марией [имя изменено по просьбе героини] с длительной репетиции, они много часов работают над оперой под названием «Маршрут». Это своего рода экскурсия по московскому парку «Лосиный остров». О произошедшем затем нам известно со слов Даниила и Марии.
Когда Мумриков останавливает машину в Малом Трехсвятительском переулке, сзади появляется Skoda Octavia, которая слепит их дальним светом. Даниил выходит из салона, а из иномарки выбегают шесть крепких мужчин в гражданской одежде и кладут его лицом в асфальт. Они вытаскивают из машины Мумрикова, пару раз бьют его в живот и тоже укладывают лицом в землю, приставив к голове пистолет.
«Оружие?! Где оружие?! Ищите оружие!» — кричат нападавшие, когда выволакивают Мумрикова из машины.
Внутри остается Мария, с ней мужчины ведут себя чуть более вежливо: не бьют и не кладут на землю, а просто достают из машины и заламывают руку. «Ведите себя спокойно, и все будет хорошо», — слышит слова одного из них девушка.
Тем временем на Мумрикова агрессивно орут: «Не сопротивляйся! Где твой друг-акционист?!» Он и не сопротивляется: один ботинок слетел с ноги, лицо прижато к земле. Мумриков отвечает, что не понимает, о каком друге-акционисте идет речь.
Друзья думают, что это ограбление. Но потом нападавшие вызывают полицию и увозят музыкантов — каждого на отдельной машине — в ОВД Басманного района. «Чувак, да это какая-то накладка. Вас точно перепутали с кем-то», — говорит Даниилу водитель одного из автомобилей.
Становится очевидно, что это не ограбление, а задержание. В отделе полицейские говорят, что следили за музыкантами весь день, пока они записывались в студии в подвале одного из зданий на промзоне. Полиция сочла это подозрительным. В ОВД оперативники звонят кому-то по мобильному: «Все, отбой. Они там репетировали, ничего не надо проверять».
Мумрикова сразу куда-то уводят. Ему позволяют позвонить жене Ирине и сообщить, что он задержан, на последующие звонки и сообщения отвечать не дают. По словам Ирины, супруга допрашивают о Ткаченко и его девушке.
Даниила и Марию тоже спрашивают о Ткаченко, о том, говорил ли он им, что поддерживает Украину. Молодые люди знакомы с художником только через Мумрикова, о степени его поддержки Украины они понятия не имеют. К часу ночи их отпускают с извинениями.
«Ваш знакомый [Ткаченко] планировал акцию, которая могла создать давку в толпе, могли пострадать дети. Он же нормальный парень был вроде, все у него есть, он что, „кукухой“ двинулся? — говорит паре на прощание один из старших по статусу сотрудников. — Ну, вы можете друзьям рассказать, что произошло. Не каждый же день такое случается!»
«Как меченый»
Полиция составляет на Мумрикова административный протокол — молодой человек якобы матерился на улице (ст. 20.1 КоАП). Вторую ночь он проводит в полиции, а затем, 12 мая, суд помещает его под административный арест на десять суток. Защитника Мумрикова от ОВД-Инфо Александра Коста на процесс не допускают.
В этот же день поздно вечером полиция обыскивает загородный дом Мумрикова. Как вспоминает его жена Ирина, силовики в целом ведут себя вежливо, изымают флешки и планшеты. Обыск продолжается около двух часов, Ирину допрашивают о Ткаченко и его девушке. В разговоре с ОВД-Инфо Ткаченко предполагает, что интерес силовиков к его девушке связан с тем, что ранее она ассистировала ему в других проектах.
Полицейские также спрашивают Ирину, что Мумриковы делали на майских праздниках — семья была дома.
13 мая Ткаченко на своей страничке в фейсбуке рассказывает об уголовном деле. 17 мая суд отклоняет апелляцию на административный арест Мумрикова. После окончания ареста музыканта прямиком из спецприемника везут на допрос по уголовному делу, а затем задерживают в качестве подозреваемого. Позднее срок задержания продлевают еще на 72 часа. 24 мая Тверской суд отправляет Мумрикова в СИЗО до 9 августа, а 30 мая ему предъявляют обвинение в покушении на хулиганство, совершенное группой лиц по мотивам идеологической ненависти (ч. 2 ст. 213 УК с применением ч. 3 ст. 30 УК).
Как рассказывает жена Мумрикова Ирина, на заседании об избрании меры пресечения 24 мая прокурор выступал против помещения Григория в СИЗО.
«Мы все думали, и в том числе следователь — тогда другая была, не та, что сейчас, — что Гриша поедет домой. У него во время суда закончился срок задержания в полиции, и муж два часа сидел со мной, пока ждали постановление суда… Более того, следовательница расплакалась [из-за решения суда]», — вспоминает Ирина.
2 июня Ткаченко заочно предъявляют обвинение, 26 июля его заочно же арестовывают.
30 июня в Тверском суде во время заседания о продлении меры пресечения Мумрикову его матери Галине удается коротко переговорить с сыном. По ее словам, заключение он переносит трудно: «Он был в очень нервном состоянии, когда зашел судья, начал выкрикивать: «Сколько это будет продолжаться?! Как я буду смотреть детям в глаза?!».
Во время выступления в суде Мумриков эмоционален (аудиозапись речи есть в распоряжении ОВД-Инфо) — называет Ткаченко подонком, рассказывает об уважении к ветеранам и 9 Мая. «Из-за него я хожу как меченый, хотя моя совесть абсолютно чиста. Я прошу, я молю уже какой раз, 24-го числа на суде даже прокурор сказала, что она возражает против ареста, потому что она посмотрела и поняла, что это полный абсурд. Но судья решила по-своему, по неведомой причине, может, это внутренние интриги, я не знаю, но за что держать в тюрьме невиновного человека?!» — говорит Мумриков.
«Его словно в другую жизнь поместили, и он не понимает почему. Я с ним беседовала, он не отошел еще от шока. Я из практики своей знаю, что надо три месяца, чтобы привыкнуть к СИЗО», — рассказывает нынешний адвокат Мумрикова Светлана Сидоркина.
В письмах жене Мумриков сообщает, что из-за скудного освещения в камере у него стремительно падает зрение, а еще он страдает бессонницей, от чего ухудшается память. Кроме того, он рассказывает, что живет в переполненной камере, где приходится спать по очереди.
Ирина Мумрикова рассказывает, что обвинение против ее мужа строится на двух фактах. Первый — скриншот с видео камеры наружного наблюдения от 5 мая, на котором Мумриков запечатлен недалеко от дома, где снимал апартаменты для акции Ткаченко. Защита утверждает, что это никак не связано с акцией: Мумриков встречался со своей подругой. По словам Ирины, подругу уже допросили, дать комментарий ОВД-Инфо она отказалась. В интервью «Ходорковский Live» Ирина отмечает, что Григорий пробыл тогда на Тверской 9 минут, в сам дом он не заходил.
Второй факт — согласно экспертизе следствия, на одной из коробок, обнаруженных в апартаментах на Тверской, 4, найден отпечаток пальца Мумрикова. Как он там оказался, никто точно не знает.
Как рассказывает Ирина, последний раз ее муж и Ткаченко виделись в конце апреля — художник приезжал к ним в загородный дом:
«Он приезжал по своим делам, мы оставили ему ключи в условленном месте. Для нас нормально было оставить ключи друзьями, чтобы они поработали или еще что-то делали у нас, часто кто-то жил дома. Вечером того же дня пересеклись поужинать-поболтать. Со слов следователя, эта коробка не из нашего дома».
Она предполагает, что отпечаток пальца мог оказаться на коробке из-за того, что муж вместе с Ткаченко в середине апреля вместе посещали «Леруа Мерлен»: «У нас до сих пор не доделан дом и участок — нужно было что-то докупить. Что брал Ткаченко в магазине, я не знаю, но, скорее всего, [у них на двоих] была общая корзинка большая».
Сам Ткаченко объяснить появление отпечатка пальца Мумрикова на коробке не может, он настаивает, что готовил акцию один.
«Через третьих лиц мне передавали от силовиков, что Гришу отпустят, если я скажу, что работаю на иностранную разведку, допустим. Следствие взяло его в заложники, чтобы давить на меня. Они знают, что я не вернусь. С ним я общался мало, хоть это и мой давний друг. Последние года три, может, раз в год виделись. В мае я с ним вообще не виделся. Ту GSM-розетку я купил 4 мая и сразу отвез в квартиру на Тверской. Отпечатки Гриши не могли никак оказаться на тех вещах, которые нашли в той квартире, не понимаю, как такое возможно», — говорит Ткаченко.
От искусства к акционизму
И жена Мумрикова, и его мама, и его друзья утверждают, что с Ткаченко он знаком больше десяти лет, но виделись они в последнее время нечасто.
Когда-то они вместе учились в фотошколе газеты «Известия», затем в Школе фотографии и мультимедиа имени Александра Родченко. Молодые люди дружили, но после того как Григорий женится и у него появляется дочь, с Данилой они общаются все реже. Мумрикова поглощает музыка, а Ткаченко часто ездит по России в фотоэкспедиции.
«Творчески, думаю, вряд ли они пересекались, хотя Гриша приглашал его на все свои концерты. Он больше музыкант, фотография — это для денег. Работая фотографом в мэрии, он зарабатывал прилично, а как музыкант он бы столько не заработал», — рассказывает мать Григория Галина.
Супруга Мумрикова вспоминает, что Ткаченко звал Григория в поездку, но Мумриков отказался из-за семьи и работы. «У нас общение такое было: встретиться, попить вина, шашлык поесть, не более», — объясняет Ирина.
В 2014 году Ткаченко выиграл престижную премию World Press Photo. В 2015 году фотоагентство с мировым именем включило его в список 30 примечательных фотографов до 30 лет. В 2017 году Ткаченко буквально сжигает русские деревни — подпаливает заброшенные дома в глубинке и фотографирует это. Утверждает, что соблюдает все меры безопасности и не трогает частную собственность. Проект получает неоднозначные оценки, но становится предметом общественной дискуссии. Некоторые реставраторы даже призывают возбудить на художника уголовные дела по статьям об уничтожении объектов культурного наследия (ст. 243 УК) и умышленном уничтожении чужого имущества (ст. 167 УК).
«С дымом и огнем я работаю давно, чем-то они меня привлекают. С деревнями меня волновала тема централизации власти в России. Это проект о деколонизации. Смерть деревни очень наглядно в эту концепцию вписывается. А вот акцию с дымом мне трудно отнести к искусству, это больше моя гражданская позиция, чем произведение искусства, это больше активизм», — объясняет Ткаченко.
Общие знакомые Мумрикова и Ткаченко, вступившие после ареста Мумрикова в чат поддержки музыканта, утверждают, что ранний успех ненадолго вскружил Даниле голову. С этим согласна и Ирина:
«Когда у него случилась „звездная болезнь“, только Гриша из его окружения и задержался, но вместе они никогда над художественными проектами не работали. Муж мне рассказывал, у Ткаченко случались небольшие слеты с катушек, когда он получил World Press Photo, начиналась такая пацанская бравада».
Об антипатии к Ткаченко говорит и мама Мумрикова Галина: «Я как узнала, что это из-за акции Ткаченко, у меня как-то сразу екнуло и мне это не понравилось, потому что от Ткаченко можно было ожидать всякого. Я никогда ему не доверяла, его холодным глазам, не считала его великим фотографом, хоть он и получил World Press Photo. Там он герой, он хулит Россию, хулит СССР, и, собственно, в этом его первейшая задача: пропиарить себя, принизить и под плинтус загнать все наше прошлое. Я так считаю и могу подтвердить везде».
Акцию Ткаченко Галина не считает художественной и называет планы художника «акционистским хулиганством».
По мнению общих знакомых Мумрикова и Ткаченко, у последнего очень развито стратегическое мышление художника: он хорошо понимает, как позиционировать свои работы, делать их заметными и публично успешными. Они характеризуют Данилу как расчетливого и трудолюбивого человека.
Ткаченко, по его словам, знает, что Григорий и его родные испытывают злость в отношении него. Он специально не пишет Мумрикову в СИЗО, чтобы у следствия не было лишнего повода назвать того соучастником акции.
«Я живой человек, и меня это расстраивает, но нельзя сказать, что удивляет. Находиться в России, просто имея другую точку зрения, сейчас очень тяжело. А особенно тяжело тем, кто, находится под следствием. Я понимаю, какое колоссальное давление оказывается на Гришу и его семью. Я лишь надеюсь на то, что Гришу скоро выпустят и он сможет вернуться к нормальной жизни. Я сталкиваюсь с большим количеством негатива в свой адрес, но многим удается очнуться от этого помутнения. Многие понимают, что виноват не я, а репрессивная машина, которая превращает в пыль жизни людей. Для этого государства важно разобщать. Для них важно держать всех в страхе, это одна из причин репрессий и убийств, но я уверен что они за все ответят, и нужно продолжать бороться», — объясняет свою позицию Ткаченко.
При этом Ирина Мумрикова в интервью «Ходорковский Live» не соглашается с художником:
«Ткаченко перекладывает всю вину на систему. Но я хочу сказать, что здесь очень важна и личная ответственность человека. Если бы Ткаченко не был бы трусом, отвечал за свои поступки и слова, Гриша бы не сидел. Кроме того, Ткаченко даже не делал попытки извиниться».
«Значит есть за что»
На 27 июля назначена апелляция на продление меры пресечения Григорию Мумрикову. Адвокат Светлана Сидоркина полагает, что суд встанет на сторону следствия:
«Думаю, продление будет однозначно, потому что есть еще этап ознакомления с материалами дела, на это тоже нужно время. Мумриков вообще ничего не знает про обстоятельства дела. Защитник до меня пожаловался и в прокуратуру о привлечении Мумрикова к уголовной ответственности, и на избрание меры пресечения, и на продление срока содержания под стражей. Мы сейчас просим изменить меру пресечения на домашний арест».
Тем временем друзья Мумрикова запускают телеграм-канал и готовят мероприятия в поддержку товарища — аукцион работ современных художников, маркет художественных работ и выставку произведений самого Мумрикова. Даниил Зинченко выпускает короткий документальный фильм о Григории и его деле.
Жена Мумрикова Ирина осталась одна с двухлетней дочерью. На адвокатов она уже потратила 280 тысяч рублей — это внушительная сумма для небогатой молодой семьи.
«Дочь очень плохо меня отпускает, чувствует себя брошенной. У нее с папой очень сильная эмоциональная связь была. До сих пор спрашивает: „Где папа? Я соскучилась. Я устала ждать“. Это все очень тяжело переносить. К тому же у нас два потребительских кредита. Мы брали, чтобы построить дом — наше единственное жилье. По одному платим 27 тысяч в месяц, по другому — 47 тысяч. Раньше-то я на фрилансе с ребенком могла в месяц 10-30 тысяч принести в кредит», — рассказывает Мумрикова.
Мама Мумрикова Галина в попытках спасти сына обращается во все инстанции: и в Следственный комитет, и в прокуратуру, и в администрацию президента. Кроме того, она была на приеме и в «Справедливой России»:
«Сказала, что понимаю, что Ткаченко никогда не вернется уже в Россию, но я бы таких людей, как он, лишала российского гражданства. Он даже не думал о последствиях! Он думал о своем пиаре, только об этом! Это, действительно, эгоизм и экстремизм. Я отношусь к этому очень отрицательно. При чем тут 9 Мая? Конечно, это не совсем тот парад уже… [Идет война], а мы тут маршируем… Это был первый парад, который я не смотрела».
В «Справедливой России» ей ответили, что с просьбой о депутатском запросе должен обращаться адвокат. В итоге запрос омбудсмену Татьяне Москальковой написал депутат от КПРФ Олег Смолин. В администрации президента Мумриковой посоветовали дождаться ответов от всех ведомств, а уже потом приходить к ним.
«Мне кажется, не все поняли еще, что у нас началась гражданская война [в стране], — рассказывает Галина. — У меня есть старший сын. Он сказал: „Раз Гришу арестовали, значит, есть за что“. На этом наше общение закончилось. А мы одна семья».
Сергей Кагермазов
