Введенная в марте в КоАП статья 20.3.3 о дискредитации армии РФ — популярное средство борьбы с протестующими против войны. Но практика показывает, что судьи нередко встают на сторону граждан, обвиняемых по этой статье. Опираясь на наш опыт и данные «Медиазоны» мы попробовали понять почему.
Петербуржец Вадим Дударев 8 апреля вышел с антивоенным одиночным пикетом к Исаакиевскому собору. С собой он взял два плаката, на них было написано «Иконы МИРоточат» и «И ты попробуй». «Минут через 20 меня заметил экипаж ДПС. Они сделали странный маневр: сначала уехали от меня, а потом вернулись. Возможно, таким образом они давали мне шанс уйти», — вспоминает Дударев.
По дороге в отдел один из полицейских выразил поддержку пикетчику, пожал руку и рекомендовал воспользоваться 51-й статьей Конституции, разрешающей не свидетельствовать против самого себя. После составления протокола к Дудареву подходили несколько полицейских и задавали вопросы о его убеждениях. Также они попросили развернуть шарф.
«Я был в желто-синем шарфе шведской молодежной сборной, это цветовое сочетание вызывало паранойю у сотрудников полиции. Наверное, четырем людям в участке его разворачивал, они фотографировали. Я подчеркивал, что на шарфе написано Sverige, то есть „Швеция“ на шведском языке», — говорит Дударев.
Затем в отдел полиции зашел оперативник, так накинувший кофту на кобуру, чтобы все видели, что у него пистолет.
«С ним был очень неприятный разговор. Насколько я понял, он — опер уголовного розыска, не представлялся, не называл свое звание. Может быть, и сотрудник ФСБ. На мою просьбу представиться называл себя Максимом — не уверен, что это имя соответствует действительности. Он то играл роль моего друга, то угрожал мне, то взывал к моей совести. Вспомнив пожелание одного из сотрудников полиции, я взял 51-ю статью», — рассказывает задержанный.
После 30 минут общения Дударева отпустили в предбанник отдела. Затем «Максим» потребовал у задержанного телефон, но тот не стал отдавать его в руки полицейскому. Оперативник переписал IMEI — по его словам, чтобы удостовериться, что телефон не украден. Потом пришел участковый, который составил на Дударева протокол и попросил написать объяснение.
По словам задержанного, полицейские выбирали, составить протокол по 20.3.3 КоАП или по региональному петербургскому закону о нарушении ковидных ограничений. Дударев считает, что завели дело все-таки по 20.3.3 КоАП из-за расцветки шарфа.
Инструмент борьбы с протестом
Статью 20.3.3 КоАП применяют, например, за порчу плакатов с буквой Z и любой другой патриотической символики, посты в соцсетях и публичных выступлениях, высказывания в личных разговорах, антивоенные пикеты, как в случае Дударева, и иные акции протеста, а также за символику, похожую на украинскую или антивоенную.
Для граждан предусмотрено наказание до 50 тысяч рублей, для должностных лиц — до 200 тысяч, для юрлиц — до 500 тысяч, а если дискредитация армии сопровождается призывом к проведению публичных мероприятий или созданием ситуаций, несущих «угрозу общественной безопасности», возможен штраф до миллиона рублей для юрлиц, до 500 тысяч для должностных лиц и до 200 для граждан.
Дискредитацией армии по 20.3.3 КоАП, к примеру, признавали плакат «фашизм не пройдет», написание слова «спецоперация» в кавычках, выставление отметки «класс» антивоенному видеоролику в «Одноклассниках» и лист бумаги со звездочками вместо букв.
Повторное нарушение в течение года, если одно административное наказание по 20.3.3 КоАП уже вступило в силу, грозит уголовной ответственностью по статье 280.3 УК (публичные действия, направленные на дискредитацию вооруженных сил РФ, — до пяти лет лишения свободы). Есть и вторая часть статьи 280.3 УК — если «уголовная дискредитация» привела к тяжким последствиям. Для привлечения к ответственности по этой части административное наказание не нужно. Есть и более жесткая статья — «фейки» о вооруженных силах (ст. 207.3 УК), до 15 лет лишения свободы.
Уголовные дела за «фейки» фактически заводят за любые утверждения, идущие вразрез с данными о войне от российских органов власти. Какую статью применять — 207.3 УК или 20.3.3 КоАП — в каждом конкретном случае решают силовики. Есть примеры административных дел за разбитые уличные конструкции с буквой Z, при этом уголовные дела заводят за несколько наклеек или за посты в соцсетях с небольшим количеством просмотров.
К середине октября штрафов по 20.3.3 КоАП уже назначили на сумму, превышающую 85 миллионов рублей. По данным ОВД-Инфо, на середину августа средний штраф по 20.3.3 КоАП составлял 33,883 рубля.
Каждую неделю по этой административной статье составляют протоколы на жителей городов и отдаленных поселков по всей России. По данным, актуальным на конец ноября, известно о 5159 делах по дискредитации армии.
Суды соглашаются с полицейскими протоколами не всегда. «Медиазона» с опорой на судебную статистику подсчитала, что 127 административных дел прекратили в судах, а 409 вернули МВД.
То есть примерно каждое девятое решение в суде по 20.3.3 КоАП фактически выносилось в пользу граждан — возвращение протокола в полицию дает возможность избежать административной ответственности.
Что пишут судьи
ОВД-Инфо ознакомился с текстами нескольких десятков решений из разных регионов по 20.3.3 КоАП, вынесенных в пользу граждан. Судьи возвращают протоколы в полицию, ссылаясь, например, на мелкие нарушения в оформлении, на отсутствие доказательств того, что пост в соцсетях действительно написан владельцем страницы, на составление протокола в отсутствие привлекаемого к ответственности и на ошибки при фиксации правонарушения.
В некоторых случаях судьи четче выражают свое отношение к задержаниям граждан. Например, в постановлении, вынесенном в мае (дело № 5-1324/2022) Выборгским районным судом Санкт-Петербурга, говорится: «Зеленая лента, повязанная на памятник, и стикер с надписью „МИРУ МИР“, приклеенный на памятник, бесспорно не свидетельствуют о совершении […] именно действий, направленных на дискредитацию или умаление авторитета Вооруженных Сил РФ, то есть направленных на лишение граждан доверия к Вооруженным Силам РФ или подрыв их авторитета, не являются безусловным доказательством совершения правонарушения».
Октябрьский районный суд Архангельска также в мае (дело № 5-646/2022) напоминал полиции, что в России не вводили запрет на обсуждение СВО: «Из диспозиции части 1 статьи 20.3.3 КоАП РФ не следует, что запрещено любое высказывание о специальной военной операции на территориях Донецкой Народной Республики, Луганской Народной Республики и Украины».
Увельский районный суд (Челябинская область) в марте (дело № 5-34/2022) потребовал у полицейских справку от филолога, что лозунг «Нет войне» дискредитирует ВС РФ:
«В представленных к протоколу материалах отсутствует справка специалиста филолога-лингвиста о том, что указанное в лозунге „Нет войне“, дискредитирует использование Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности, либо содержит публичные призывы к воспрепятствованию использования Вооруженных Сил Российской Федерации в указанных целях».
В Хасанском районном суде (Приморье) в июне (дело № 5-172/2022) не увидели причин наказывать за лозунг «Слава Украине»: «Лозунг „Слава Украине“ не содержит признаков дискредитации использования Вооруженных Сил Российской Федерации в целях защиты интересов Российской Федерации и ее граждан, поддержания международного мира и безопасности».
Суд в отношении петербургского пикетчика Вадима Дударева тоже закончился в его пользу.
«Я обратил внимание, что в протоколе написано, что меня обвиняют не в „дискредитации“, а „дискретизации“. Это научный термин, означающий распознавание. То ли был план на оправдательные решения, то ли помогла „дискретизация“», — рассказывает мужчина.
Петербуржец Алексей Подгорных также протестовал против войны, выйдя в пикет. Его задержали с плакатом с цитатой Джорджа Оруэлла «Война — мир, свобода — рабство, незнание — сила, хватит искажений».
«По поводу каждого действия задержавшие меня полицейские консультировались с вышестоящим руководством. Что делать? Куда везти? По какой оформлять? В отделе полиции тоже не понимали, что писать в объяснительных, — вспоминает Подгорных. — Пришел в суд в 10 утра, а меня никто не ждет. Оказывается, еще дело из полиции не передали. Дело привезли к 11-12 часам, судьи уже были заняты. Мне сказали, сейчас какой-то судья освободится, примем вас. В результате рассмотрели около часа дня».
Подгорных говорит, что считал бессмысленным озвучивать в суде свое мнение, потому что «там нет людей и нет законов». В своем выступлении мужчина ссылался на статьи Конституции о свободе слова и свободе собраний и отмечал, что про вооруженные силы РФ на плакате ничего не было написано.
Судья оправдала его, но посоветовала больше не выходить на протесты. Подруга мужчины, вместе с которой их задержали, просидела в суде с 10 утра до семи вечера, другой судья признал ее виновной в дискредитации армии.
Еще одну собеседницу ОВД-Инфо, попросившую об анонимности, задержали в Краснодаре рядом с акцией протеста в начале марта. Составили протокол по 20.3.3 КоАП за то, что она якобы скандировала антивоенные лозунги.
Она говорит, что снимала на телефон большую группу полицейских рядом с митингом, так что на видео попало ее собственное задержание. В районном суде видео не посмотрели. В краевом суде ее представлял адвокат от ОВД-Инфо. Судья посмотрел видео, сделанное задержанной, а также запись из системы «Умный город». Дело отправили снова в районный суд, и там оправдали. Судья сказала, что «не будет спорить с краевым судом».
После этого девушку вновь вызвали в полицию и составили протокол по 20.2 КоАП (нарушение порядка проведения акций). Но это дело также развалилось в суде.
В конце июля Минюст разослал в регионы методички о том, как проводить экспертизы по 20.3.3 КоАП и 207.3 УК. Под дискредитацией, по указанию Минюста, надо понимать «умышленные действия, направленные на подрыв доверия к органам госвласти, умаление их авторитета». В материале должно содержаться обсуждение использования вооруженных сил РФ, обосновываться их негативная оценка. Лозунг «Нет войне», по мнению Минюста, дискредитацией не является.
Телеграм-канал «ВЧК-ОГПУ», освещающий деятельность силовых структур, 23 июля опубликовал внутреннюю аналитику МВД по применению 20.3.3 КоАП. В документе, подписанном заместителем министра Александром Горовым, разбираются недостатки практики по статье 20.3.3 КоАП. Горовой отмечает, что нередко полицейские не прикладывают фото и видео подтверждения и показания свидетелей, приобщают некачественные экспертизы, заводят административные дела по 20.3.3 за высказывания, сделанные до появления этой статьи в КоАП.
Среди причин развала дел по 20.3.3 КоАП замминистра называет: возбуждение по одному и тому же факту и административного, и уголовного дела, отсутствие информации о должном уведомлении лица о возбуждении административного дела по 20.3.3 КоАП, отсутствие признака публичности в случае рассылки информации в личных сообщениях.
Горовой предлагал организовать специальные занятия для полицейских, где им разъяснят, как правильно выявлять правонарушения, предусмотренные статьей 20.3.3 КоАП. Еще одно предложение замминистра — улучшить коммуникацию между полицейскими экспертами и оперативниками МВД.
Мимо вертикали
Как объясняет адвокат Светлана Сидоркина, которая защищает задержанных по 20.3.3 КоАП в судах, решения одних судей не обязывают других принимать их во внимание, так как в российской системе права нет прецедентной практики. «С точки зрения юриспруденции, решения у нас выносятся по внутреннему убеждению судьи. Скорее всего, просто есть судьи, которые считают, что [таких преследований] не должно быть», — считает адвокат.
По словам адвоката Михаила Бирюкова, тоже работающего по делам за антивоенные высказывания, в регионах шансы получить решение в пользу гражданина выше, чем в крупных городах: «Большая часть таких случаев приходится на регионы, где не так жестко выстроена вертикаль судебной власти».
Профессор Высшей школы экономики, федеральный судья в отставке Михаил Пашин также отмечает, что у служителей Фемиды в небольших городах больше простора для маневра, чем у их коллег в городах-миллионниках. По его словам, в больших судах проводятся еженедельные совещания, на которых разбирается, как применять новые законы, — в мегаполисах подобные встречи организовать проще, чем в регионах.
«В сознании судей есть представление о том, что конституционные нормы о свободе слова не должны нарушаться. С этим я связываю то, что есть судьи, которые безобидные лозунги, которые звучали и в советское время, и в наши дни, не вменяют как проступки или преступления. Но также судьи ориентированы на судебную практику, а она задается административными предписаниями в их истолковании вышестоящими судейскими начальниками», — объясняет Пашин.
Помимо разъяснений на внутренних совещаниях, могут рассылаться и письменные инструкции. И большинство такие требования исполняет.
«Эти судьи ориентируются, я бы сказал, на внешнее убеждение, а не на внутреннее. Впрочем, я полагаю, что многие считают, что так и надо, и свобода слова, по сравнению с преданностью верхам, не является ценностью. Есть судебная практика, она и является основным указанием для судьи. Не надо думать, что по каждому делу какой-то начальник звонит судье и требует, чтобы он принял то или иное решение», — рассказывает Пашин.
По его словам, отмена решения судьи вышестоящей инстанцией может негативно повлиять на карьеру: это остается в характеристике, привести к понижению в квалификационном классе, что отразится на зарплате. В худшем случае дело может дойти до отставки.
Если человек хочет оставаться судьей, отмечает бывший судья, он вынужден подчиняться требованиям: «Как у журналистов: хочешь — проводи политику редакции, не хочешь — увольняйся. Судья не может утверждать собственное представление о праве, если судебная система работает по-иному».
Редакция ОВД-Инфо благодарит за предоставленные данные издание «Медиазона»