Во время одиночного пикета 13 ноября в Воронеже задержали сотрудника МЧС Владислава Лазарева. Он вышел на акцию за свободу политзаключенных. После задержания на него составили протокол о нарушении правил участия в акции и отправили на медицинское освидетельствование. Это уже второе задержание Лазарева за последние два месяца. Он уверен, что так МЧС Воронежской области пытается на него надавить из-за его политических взглядов.
На одиночный пикет я выхожу уже не первый раз. Первый раз вышел в конце октября, когда мои коллеги из МЧС в Кемерове получили реальные сроки из-за пожара в торговом центре «Зимняя вишня». Я вышел тогда из солидарности: чтобы поддержать их и публично поднять вопрос [о справедливости такого решения суда]. Хотел потом помочь им материально и поднять шум вокруг этой истории — вдруг что-то у нас изменится. Был же случай в Москве, когда журналисту (Ивану Голунову — ОВД-Инфо) подкинули наркотики. Потом поднялся шум, и его отпустили.
Во второй раз я вышел на одиночный пикет [13 ноября], чтобы поднять тему политзаключенных и политических репрессии в стране. Я не понимаю, почему мы — те, кто в погонах, — не можем участвовать в политической жизни страны, не можем иметь своего мнения?
Я, например, считаю, что Алексея Навального посадили совершенно незаконно. Я тоже ходил на митинги в его поддержку. Нигде это не афишировал, но ходил. Втихую протестующих поддерживал, потому что понимал, что иначе у меня будут большие проблемы на работе. На акциях я видел, как людей задерживали просто за то, что они включили видеокамеры на телефонах. Задерживали за любой крик или плакат. Еще я видел, как на площади у нашей думы стояли люди с оружием, без опознавательных знаков, с закрытыми лицами. В моем понимании, человек без опознавательных знаков с оружием — это террорист.
Когда я первый раз вышел на одиночный пикет, меня задержали очень быстро. Минуты четыре, может, я только постоял. На меня составили протокол о нарушении правил участия в акции и отправили его в Главное управление МЧС. Пока никаких решений до меня не доводили.
Во второй раз [полицейские] уже знали, что я тоже в погонах. Задержание было долгим: судя по всему, они звонили своему начальству и консультировались, что со мной делать. Потом все-таки задержали и отвезли в участок.
В участке уже меня быстро оформили и снова выписали протокол по статье о нарушении правил участия в акции. Меньше часа все это заняло. Я уже выходил, как меня остановил какой-то сотрудник: мол, подождите еще. И это еще продлилось два или три часа.
На меня составили протокол по статье об употреблении наркотических веществ и повезли меня на медицинское освидетельствование. В протоколе говорилось, что у меня якобы «несвязная речь» и «поведение, не соответствующее обстановке». Хотя любое видео из участка покажет, что это не так. В итоге алкогольное освидетельствование показало, естественно, нули, а результат наркотического будет готов только через десять дней.
Я считаю, что вся эта история с медицинским освидетельствованием — попытка надавить на меня. По моей информации, генерал МЧС по Воронежской области позвонил генералу МВД и попросил меня держать в отделе [полиции] как можно дольше. Я даже слышал, как полицейские сначала сами не хотели меня на освидетельствование везти, отказывались выполнять команды начальства: видели, что я в нормальном состоянии.
Сейчас немного тревожно, что экспертизу могут подделать. Они, конечно, при мне [анализы] опечатали и сказали, что я могу потом независимую экспертизу пройти. Но мы же в России живем. Есть, конечно, опасения в добропорядочности [сотрудников полиции]. Если что, буду писать в прокуратуру и все вышестоящие инстанции, подниму еще больше шума.
Самое странное, что начальство на работе со мной даже не поговорило — ни после первого пикета, ни после второго. Они просто начали запугивать меня: настраивают против меня моих подчиненных, намекают, чтобы я увольнялся по собственному желанию, а еще ходят разговоры, что хотят всю нашу часть лишить премии. Молодые меня еще понимают. Те сотрудники, кто постарше, говорят только: «Зачем ты в это ввязался? Премии нас в итоге из-за тебя лишат, только хуже все будет».
Работа в МЧС у нас на самом деле очень тяжелая. Я недавно просил мне отпуск дать — у меня там сейчас 14 дней осталось. Не отпустили. Думаю, все это тоже с пикетами связано. В общем, закручивают у нас гайки по всем фронтам — все делают, чтобы меня плохим в глазах подчиненных выставить.
Но я не боюсь, что меня в итоге уволят. Боялся бы — может, всего этого бы и не делал. Сейчас все боятся, а я уже не боюсь — устал. Я уже 30 лет как боюсь. А на самом деле за что бояться-то? Может, если бы у меня была какая-то великая зарплата, я бы еще терпел такое отношение и дальше. Но с каждым годом мне морально все тяжелее становится — не хочу свои политические взгляды на дальнюю полку задвигать. Хочу жить так, чтобы можно было легко свои мысли выразить и тебе бы ничего за это не было.
К тому же, меня сейчас столько людей со всей России поддерживает: мне пишут, звонят, говорят, что я молодец, мол, мы на твоей стороне. Причем звонят и те, кто служит сейчас в МЧС, и пенсионеры. Вот это дает мне силы.